| Kamissar | Дата: Понедельник, 20.02.2012, 18:33 | Сообщение # 1 |
 Hammer of the Emperor
Фракция: Сумрачная Инквизиция
Сообщений: 171
Репутация: 89
Местонахождение: В реальном пространстве
| Примечание. :oops: - цензура.
«Во время зачистки неблагонадежных элементов на планете [вычеркнуто военной цензурой] воинская бригада № [вычеркнуто военной цензурой], проходя маршем через [вычеркнуто военной цензурой] — один из местных городов, попала в засаду, организованную силами частей СПО, перекинувшимися на сторону врага, и местными жителями, членами многочисленных еретических культов. Только в первые минуты боя, если так можно назвать эту бойню, бригада лишилась значительной части своих сил. Выполняя приказ командира бригады генерала [вычеркнуто военной цензурой] оставшиеся в живых части тремя колоннами стали прорываться через город к космодрому, расположенному на окраине, подвергаясь постоянным нападениям со стороны сил противника, среди которых были замечены даже отдельные представители [вычеркнуто военной цензурой]. Сейчас нельзя с уверенностью сказать что было бы с нашими войсками, если бы не....»
Асфальт старый, весь в трещинах. Бежишь, тяжело дыша, и стреляешь во все, что шевелится – или только тебе кажется, что шевелится – впереди. Главное – добежать до той воронки в асфальте пока не зацепило. Над головой проносятся лазерные росчерки и ты, не разбирая кто стрелял – свои или чужие, ныряешь длинной "щучкой" в спасительную яму. Падаешь, перекатываешься на спину и, упираясь спиной в стенку воронки, подтягиваешь ноги поближе к телу, чтобы дать место тому прыгает в эту воронку вслед за тобой. На несколько секунд война для тебя закончена.
Быстро оглядываешь свое тело – вроде все на месте, пока что противнику не удалось ничего тебе отстрелить. Затем смотришь на индикатор батареи лазгана – пока он горит зеленым, ты, б :oops: я, космический десантник. Шутка. Затем можно посмотреть на соседа. Ха! Важная птица. Твой полковой палач, господин комиссар Фурманов собственной персоной. Тоже осматривает себя, меняет обойму в своем болт-пистолете, затем поднимает глаза на тебя, и вы встречаетесь взглядами. Короткий кивок друг другу и ты поднимаешь свое тело над краем воронки и, убедившись, что впереди своих нет – все залегли либо где-то рядом, либо сзади, открываешь огонь из своего верного лазгана, заливая улицу потоками огня.
- Вперед, желудки! – ревет комиссар. – В морге отдохнете!
Что нельзя отнять у Фурманова - он первым выполняет свой приказ - еще бы, кто-то же должен подавать пример остальным. Комиссар выпрыгивает из спасительной воронки, стреляя из болт-пистолета во все щели, которые попадаются ему на пути. Ты вылезаешь и бежишь вслед за ним – Фурманов мужик здоровый, за ним можно спрятаться. Странно – секунду назад улица была пуста, а сейчас почти моментально заполняется солдатами, которые появляются из совершенно невероятных мест, где, казалось бы, не смог уместиться и ребенок. Даже пятерка огринов, уж на что тупые ребята, а и те залегают, когда это делает комиссар. Но тебе насрать на них, на Фурманова, тебе главное найти новое убежище и добежать до него. Противник вновь открывает огонь. Огонь плотный. Такое ощущение, что либо впереди находится целый полк, либо у каждого культиста на той стороне по пять рук и в каждой зажато по стволу. Вероятны оба варианта, но тебе не до размышлений. Стреляя, бежишь вперед, одновременно пытаясь смотреть под ноги. Упал – пропал. Впереди – канализационный люк с сорванной крышкой. Пробегая мимо, швыряешь туда гранату – знаем, проходили, уже не раз враг атаковал сзади, пробираясь по канализационным тоннелям. Орешь: "пригнись!" и бежишь дальше, к куче камня, которую наметил как укрытие. Сзади слышен взрыв, из люка фонтаном вылетает огненный столб. Пригибаешься матюкнувшись, но на губах все равно улыбка – так вам твари, знай наших! Добегаешь до кучи щебня, что когда-то была статуей какого-то местного, и ныряешь в нее. Дышишь уже на пределе – кажется еще чуть-чуть, и начнешь выплевывать свои легкие, в висках бухает кровь. Не до того! Баррикада противника – в пятидесяти метрах.
Нужны минометы, автопушки, тяжелые болтеры, чтобы разметать эту стену. Но их нет. Они все там – в пятнадцати километрах позади, где бригада попала в засаду. Помогла бы парочка "Часовых", которые залили бы баррикаду огнем, но «шагатели» остались там же, героически прикрывая ваш отход. Даже не отход – бегство. Относительно скоординированное бегство от противника. Придется выкручиваться с тем, что есть. Все парни, у которых есть тяжелые орудия – гранатометы, плазма- и мельтаганы, наводят их на баррикаду, ожидая приказа командующего. Поскольку ты не входишь в число этих счастливчиков, достаешь штык-нож и одеваешь его на дуло лазгана в надежде, что дело все-таки дойдет до рукопашной. Невдалеке от тебя Палач что-то втолковывает Чугунному лбу – сержанту огринов, затем отворачивается от него и орет:
- Давай!!!
Тут же в баррикаду врезаются гранаты, сгустки плазмы, кто-то окатывает ее из огнемета. Вверх взлетают камни и трупы. Выжидаешь пару секунд и вскакиваешь, наверное, даже раньше комиссара, бежишь туда, где была раньше баррикада и вопишь что-то невразумительное. Врываешься в облако пыли на месте укрепления и стреляешь по теням. Свой-чужой – неважно. Если ты не узнал силуэт, возникший перед тобой, можешь смело биться об заклад – это враг. Кто-то вынырнул прямо перед тобой – скособоченная фигура, исковерканная Хаосом. Втыкаешь ему штык в живот, как на учениях, в ушах, через годы и парсеки, звучит голос твоего первого сержанта – колите в брюхо, желудки!!!, и враг сгибается и падает вниз, соскальзывая с лезвия. Всаживаешь в него пару разрядов из лазгана, бежишь вперед, оказываясь с той стороны пыльного облака. Комиссар – надо же, когда успел? – уже здесь, отлавливает выбегающих из пыли солдат и пинками разгоняет их по укрытиям, заставляя их следить за улицей перед вами. Хочется отдышаться, сделать пару глотков воды, но времени нет – впереди еще пятнадцать километров до космодрома. И уже пятнадцать позади.
Продвигаетесь по улице. Те, кто идет по правой стороне улицы берут в прицелы окна левой и наоборот – все строго по уставу. Направляешь ствол винтовки в каждое окно и дыру на твоем пути. Намек на движение наверху – очередь. Враг – не враг, боец или гражданский, не лезь в окна, когда мы драпаем. Сейчас для нас сейчас нет друзей, кроме солдат в форме нашей бригады, все кто не с нами – враги. Вы нас предали, туземцы, ваши СПО накрыли нашу бригаду прицельными залпами, ваши соплеменники, продавшиеся Хаосу, расстреливали наших ребят как в тире. Не ждите жалости. Потом – когда мы вернемся – будем отделять зерна от плевел. Но не сейчас - сейчас мы бежим. Мы спасаем свои жизни, и не стойте у нас на пути. Сметем.
Оживает вокс комиссара и что-то трещит ему в ухо.
- Комиссар Фурманов, - хрипит в передатчик Палач и срывается на кашель. Кто-то протягивает ему фляжку, он берет ее, делает глоток и, возвращая фляжку ее владельцу, повторяет. – Комиссар Фурманов. Квадрат В-17. Отступаю к космодрому. Личного состава около роты. Тяжелого вооружения нет.
Вокс разражается серией тресков, шипения и щелчков. Комиссар слушает и мрачнеет.
- Вас понял. – Фурманов роняет вокс-передатчик и давит его ногой. – Пи :oops: ры штабные. Занять оборону, желудки долбанные! Офицеры и сержанты ко мне!
Приказ отдан, твои действия обозначены. Два взвода отправляются шерстить здания по бокам, а ты долбишь треснувший асфальт саперной лопаткой. Малая саперная лопатка – шанцевый инструмент, последний «шанец» бойца, твой лучший друг. Сколько существует в Империуме шуток про нее, столько она спасла жизней. Вытаскиваешь отколотые куски асфальта и выкладываешь их перед собой, сооружая жалкое подобие бруствера, параллельно поглядывая в сторону кучкующихся вокруг комиссара. Офицеров нет – только сержанты. Хреново. Сегодня ты радикально поменял свое мнение относительно командиров. Видел, как они стаскивали с брони солдат и пихали их в укрытия. Тебя с брони «Химеры» стащил лично Палач, иначе б ты сдох, потому что вертел своей дурной башкой по сторонам, пытаясь понять, что случилось, вместо того, чтобы бежать к ближайшей щели. Ты помнишь как офицеры стреляли во врага, прикрывая выбирающихся из транспортов солдат, как сбивали огонь с горящих, пытались навести порядок в том стаде, в которое превратилась Бригада после внезапного нападения. И человек, которого ты раньше боялся до дрожи в коленях, которому придумывал оскорбительные прозвища, вроде «палача» - комиссар Фурманов сегодня не раз спас тебе жизнь. Если вам удастся выбраться из этого пекла и дойти до космодрома, выполнить последний приказ сгоревшего в своем "Леман Рассе" полковника, то на 90 процентов это будет заслугой комиссара.
- Довести до сведения личного состава! – заканчивает инструктаж Фурманов. – Выпол-нять!
К тебе направляется твой сержант. Вообще-то, это сержант из другого взвода, но сегодня – это твой сержант.
- Остатки Бригады пробиваются к космодрому. Для того чтобы облегчить отступление полк "Василисков", расположенный там начнет обстрел города, зачищая районы покинутые нашими. Мы в хвосте отступающих и догнать их не сможем. Поэтому пробиваемся в квадрат С-10 и занимаем там высотку, после чего высылаем ее координаты. Туда стрелять не будут. Мы держимся до конца артобстрела, после чего за нами прилетят "Валькирии".
- Что за бред, сержант? – выражает общее мнение кто-то.
- Это приказ штаба армии, солдат. Наше дело выполнять. Я тоже не верю, что за нами прилетят. Но в том, что город начнут утюжить «Василисками», я не сомневаюсь. Тебе очень хочется подохнуть под дружественным огнем?
- Никак нет, сержант!
- Тогда пять минут на перекур и быть готовыми к броску! Проверить оружие перед выступлением!
Индикатор на батарее пока что зеленый, ты все еще Астартес! Поднимаешь свое тело и следуешь за комиссаром, на лице которого застыла мрачная решимость. Да, если ему покажется это необходимым, он расстреляет тебя без всяких сожалений, но сегодня ты ему веришь. Ты не сомневаешься, что будешь верить ему всю жизнь, если выберешься. Палач своей решимостью и непоколебимостью купил твое доверие.
Трехчасовой бой. Враг повсюду. Сзади, спереди, с флангов. Ваш отряд сокращается. Раненых тащить на себе нельзя — они замедлят продвижение группы, а до цели еще четыре километра. Те, кто могут идти — идут вместе с вами, тех, кто без сознания добивают товарищи. Раненые в живот или в ноги предпочитают решить проблему сами - выстрелом в голову. Это Астартес не бросают своих. А мы не Ультрадесант, мы, б :oops: я, Имперская Гвардия! Подонки и ублюдки с нижних уровней, готовые сдохнуть во славу Бога-Императора.
Позади тебя постоянный грохот разрывов — это «Василиски» старательно утюжат город. Снаряды сбивают верхушки небоскребов, те падают вниз, заваливая улицы грудами обломков. Последующие залпы превращают город в одну большую кучу перемешанного бетона и арматуры. Пробраться через них кажется немыслимым, но артиллеристы не снижают темп обстрела.
Все так же бежишь вперед, выискивая щели и огрызаясь огнем. Рядом с тобой падает солдат, подхватываешь его за портупею и тащишь за собой в укрытие. Только там осознаешь, что он уже мертв. Времени на сантименты нет, хватаешь его болт-пистолет - наверное снял с кого-то, суешь его за пояс, срываешь с трупа подсумок с гранатами и бежишь следом за комиссаром. Но противников слишком много, они постоянно вас обстреливают, не давая двигаться намеченным курсом. Вы огрызаетесь и увеличиваете скорость. Ты заворачиваешь за угол и тут только осознаешь все паскудство окружающего тебя мира.
Улица опять перекрыта баррикадой. Это не страшно. Страшно то, что на ней стоит. Высокий гуманоид в усеянном шипами силовом доспехе. Космический десантник Хаоса. Его фигура резко выделяется на фоне серого бетона зданий из-за пурпура и золота, которыми покрыта его броня. Ты падаешь на асфальт, а чудовище поднимает свой гигантский болтер и открывает огонь. Реактивные снаряды отламывают куски бетона от стен, взрывы приближаются к тебе, и ты откатываешься обратно за угол, из-за которого выбежал пару секунд назад. Ты сжался в комочек и трясешься от страха, потому что понимаешь, что тебе нечего противопоставить такому противнику. Рядом с тобой садится комиссар. Он тяжело дышит – лазерный заряд прожег дыру в его броне и наверняка сжег комиссару изрядный кусок печени. Истечь кровью Палачу не грозит, но он все равно уже живой труп, если не попадет в госпиталь в течение получаса. И Фурманов это знает, его зрачки расширены от боли и из-за действия наркотиков из полевой аптечки, которыми он накачался, чтобы заглушить ее.
- Рядовой! – хрипит комиссар. – Доложить обстановку!
- Улица перекрыта, сэр! – рапортуешь ты и срываешься на визг. – Там Десантник Хаоса! Нам не выжить! Мы все здесь сдохнем!
Твою истерику тут же прекращает удар болт-пистолетом в челюсть.
- Молчать!! – рычит комиссар. – Рота! За мной, желудки!
Вы заворачиваете за угол и бежите вперед, к баррикаде, но атака захлебывается, и ты вместе со всеми прячешься, где только можно, или просто падаешь на асфальт. На ногах остается только комиссар и тройка выживших огринов. Они бегут вперед среди всполохов лазерных разрядов, среди разрывов болтерных снарядов, сметая врагов с баррикады огнем своих «потрошилок». Вся рота смотрит на них, затаив дыхание. Эти трое - тупые создания, вечный объект ваших шуток – сколько нужно огринов, чтобы поменять лампочку? – сейчас самые дорогие вам существа во вселенной. Вы молитесь Императору, Случаю, кому угодно, чтобы они добрались до врага живыми. Ногу Фурманова по касательной задевает болтерный снаряд, тот падает, но успевает ухватиться за портупею ближайшего огрина, и тот тащит его вперед. Но чудес не бывает.
Издав ужасающий вой, Десантник Хаоса бросается им навстречу, выхватив гигантский цепной топор. Вся улица замирает и следит за ними – имперцы и хаоситы, затаив дыхание, смотрят на это противостояние. Первого огрина Проклятый Астартес разрубает пополам, в это время приятель погибшего в упор расстреливает его из «потрошилки», откалывая гигантские куски керамита и адамантия от брони хаосита. Тот ревет и очередью из болтера разрывает на куски стрелка. Почти сразу же последний оставшийся огрин опускает тяжелый приклад своего орудия на голову Проклятого Воина, а вторым ударом выбивает у него из руки еще дымящийся болтер. Два гиганта начинают кружить друг вокруг друга, обмениваясь ударами, но преимущество на стороне Десантника Хаоса. Цепной топор стремительно опускается на огрина, а затем победившее чудовище наклоняется над Фурмановым и поднимает его в воздух, держа на вытянутой руке.
И тут Палач дает тебе свой последний, но, наверное, главный урок. Откуда-то из-под полы своей черной шинели, которую он не скинул несмотря ни на что, Фурманов достает небольшой ранец со взрывчаткой и бросает его в лицо Десантнику Хаоса. Таймер поставлен на минимум, и эти двое исчезают в огненном шаре. Взрывная волна прокатывается по улице, заставляя всех пригнуться. Культисты приседают за баррикадой, а ты…. А ты поднимаешься с земли и бросаешься вперед. И не ты один. Вся рота. Все что от нее осталось.
- Ааааааааа!!! – орешь ты.
- Ураа!! – орут слева.
- Су :oops: и,б :oops: дьненавижуп :oops: ры!!! – истерично надрывается кто-то справа.
Непрерывно стреляешь из лазгана, и его дуло раскаляется, но тебе плевать. Взлетаешь на баррикады и убиваешь, убиваешь, убиваешь. Всаживаешь разряд за разрядом в чью-то грудь, втыкаешь штык в чье-то брюхо, вбиваешь приклад в чьи-то зубы. Ты неуязвим. Вы все неуязвимы. И враг бежит. Высотка прямо перед вами, вы врываетесь в нее, тут же занимая круговую оборону. Сержанты орут, расставляя солдат по сторонам здания, назначая сектора обстрела, а ты перехватываешь солдата с передатчиком, силой сажаешь его на землю и, схватив микрофон, кричишь в него.
- Центр, Штаб, или кто вы там, :oops: б вашу мать! Это группа комиссара Фурманова! Приказ выполнен! Наши координаты, - ты готов завалить принимающего радиста набором цифр, но ответ, который ты слышишь в наушниках, заставляет тебя сесть на землю рядом с радистом.
- Кто? – звучит в твоих ушах голос неведомого штабиста. – Господин майор! Тут из группы того комиссара! Они еще живы, вы представляете!
- Какого х :oops: , - начинаешь было ты, но тебя обрывает новый голос.
- На связи майор Нерн! Доложите обстановку!
- Рядовой Тарп, сэр! Группа комиссара Фурманова! Приказ занять высотку в С-10 выполнен. Ждем "Валькирий"!
- Каких "Валькирий", рядовой? Где комиссар Фурманов?
- Комиссар погиб! Что значит «какие "Валькирии», еб :oops: ый насрать?!! Нас тут больше роты, вы, что ох :oops: и у себя в штабе вконец?! Вытаскивайте нас отсюда!
- Спокойно, рядовой! Вас отправили в С-10, чтобы вы отвлекли на себя часть сил, преследующих вашу бригаду! Ваш комиссар был в курсе этого, и я понятия не имею, что он вам наплел! Ваши координаты, Тарп! Какие силы противника вам противостоят?
Ты выдаешь в эфир кучу цифр и запоздало интересуешься.
- Зачем вам, если вы не собираетесь нас вытаскивать?
Майор вздыхает и задает встречный вопрос.
- Ты точно хочешь это знать, рядовой?
- Да, :oops: б вашу мать, хочу! – орешь ты, смутно начиная понимать, каким будет ответ. - Мы, б :oops: я, прошли из-за вас через полгорода! Мы, е :oops: ый ты м :oops: ак, имеем право на правду!
- Мы отправили вас в квадрат С-10, чтобы вы оттянули на себя часть сил противника. У вас был самый маленький отряд из числа тех, кто пробивался к космодрому. Ваше выживание не планировалось. Вы великолепно справились с заданием и, судя по снимкам со спутников, стянули к себе огромное число хаоситов. Я уже передал ваши координаты расчетам "Василисков". Через минуту они откроют огонь и сметут всю эту нечисть.
- Но...., - начинаешь ты.
- Мне жаль, рядовой, - обрывает тебя Нерн. – Вы сделали то, что должны были сделать. Кто-то же должен был. Мне жаль. Прощай, Тарп. Связь прекращается, и ты тупо сидишь на полу, слушая треск в наушниках…. Рядом с тобой также молча сидит радист, который тоже все слышал.
- Ну что там, рядовой? - подлетает к тебе сержант. - Когда "Валькирия"?
Тупо смотришь на него, в его глаза, в которых живет свет надежды на скорое избавление, понимаешь, что не можешь сказать ему правду.
- Пять-десять минут, сержант, - врешь ты. - Они уже поднимаются, скоро будут здесь.
- Десять минут, уроды! - радостно ревет сержант. - Еще десять минут! По местам стоять! Не прекращать огня!
Поднимаешься и переглянувшись с солдатом-радистом идешь к окну и занимаешь место раненого солдата. Наводишь лазган на беснующуюся снаружи толпу и начинаешь стрелять, в надежде, что тебя убьют раньше, чем обнаружится твой обман. Рядом падают те, с которыми прошел полгорода, стреляешь в их убийц и ждешь смерти, которая не торопится тебя прибрать. Где-то в глубине души, какой-то небольшой частью мозга, понимаешь всю необходимость того приказа, который тебе пришлось выполнять. Не было времени вызывать добровольцев, поэтому начальство поступило просто — выбрало ту часть, где численность была меньше и отдала ее на заклание. Гамбит. Жертвуешь малым ради достижения цели. Ты даже можешь понять мотивы комиссара, почему он промолчал об истинной сути приказа — благодаря этому солдаты дрались как черти, искренне полагая, что сражаются за свои, а не за чужие жизни. Но все равно чувствуешь себя преданным. Насколько было бы легче, если бы ты вызвался сам. Если бы знал, что ты погибнешь, но твои друзья — часть твоего взвода, твоей роты выйдут целыми из этой бойни, что твоя смерть будет не напрасной, что потом выжившие помянут тебя. А так.... Не знаешь кто из твоих еще жив, кто вообще вспомнит о тебе. Кто-то же должен....
«....если бы не группа солдат в составе полутора рот, во главе с комиссаром Фурмановым и рядовым Диком Тарпом. Эти храбрецы сумели отвлечь на себя значительную часть сил противника, дав своим товарищам возможность добраться до космодрома. Отряд под командованием рядового Дика Тарпа, который сменил на этом посту погибшего Фурманова, удерживал круговую оборону в одном из высотных зданий. Не видя для себя путей к отступлению эти бойцы вызвали огонь на себя. По подсчетам специалистов благодаря этому шагу артиллеристам удалось накрыть более ста тысяч приспешников Хаоса, которые сконцентрировались вокруг наших солдат, запертых в этой западне. За этот подвиг комиссар Василий Фурманов и рядовой Дик Тарп удостоились высшей почести — они были занесены в списки [вычеркнуто военной цензурой] полка навечно».
Отрывок из Устава.
Лица, за свои заслуги внесенные в списки полка навечно, считаются присутствующими на утреннем и вечернем построении. При перекличке за них отвечает правофланговый означенной роты.
Из приказа по [вычеркнуто военной цензурой] полку
«За заслуги перед Империумом и полком, а также за проявленную беспрецедентную храбрость занести следующих людей в списка полка НАВЕЧНО
полковник Готфрид Крайт — 1-я рота 1-го батальона
комиссар Василий И. Фурманов — 2-я рота 1-го батальона
рядовой Дик Тарп — 3-я рота 2-го батальона».
Выписка из личной карточки пациента № 1032 психиатрической больницы одного из ульев неважно какой планеты.
Пациент № 1032 доставлен нам из другого мира, с тяжелыми психическими травмами, полученными им судя по всему в результате военных действий. Несмотря на вероятность принадлежности больного к Имперской Гвардии, установить его личность пока не удается. При нем не было найдено ни документов, ни жетона с личным номером, так что подтвердить ту версию непредставляется возможным. Примерно 75% лица покрыты шрамами от ожогов, которые также делают невозможными его визуальную идентификацию. Большую часть времени пациент находится в подавленном состоянии, на внешние раздражители не реагирует. На все вопросы отвечает единственной фразой — «кто-то же должен». Единственные проявления ни с чем не связанной активности проявляет в 7 часов утра по стандартному времени».
Семь часов утра. Весь полк построен на плацу. На утреннем ветру развиваются знамена. Гремит гимн Империума.
«В этот момент он встает и принимает стойку «смирно»....
Ты стоишь в первом ряду, правофланговым, но тебя это почему-то не удивляет. Ветер пробирает тебя до костей, но не дай Император тебе пошевелиться — два наряда вне очереди тебе обеспечены. Гимн идет к завершению, сейчас должна начаться перекличка.
«Примерно через пять минут он начинает периодически выкрикивать слово «здесь»...
- Рядовой Дик Тарп!
- Здесь, - как положено по Уставу отзываешься ты, но тебя почему-то перебивает твой сосед по строю.
- Внесен навечно в списки нашего полка! - объявляет на весь фланг неизвестный тебе сержант.
- Здесь! - кричишь ты, но лейтенант уже называет следующую фамилию.
- Я же здесь! Здесь! Вот он я! - надрываешься ты, но тебя никто не видит и не слышит, перекличка продолжается своим чередом.
На ветру развеваются и хлопают знамена. Четко и быстро отзываются солдаты, а ты не можешь понять в чем дело. Внезапно на тебя обрушивается лавина тумана, и ты обнаруживаешь себя сидящем в пустой высотке, среди кучи трупов твоих однополчан, кто-то что должен, но что именно? Думаешь что если будешь это повторять про себя, то в конце концов вспомнишь. Приваливаешься спиной к стене, подтягиваешь к себе ноги, обхватываешь их руками и начинаешь вспоминать, что именно кто-то же должен.
«...после чего впадает в истерику, прекратить которую помогают только успокоительные средства. Затем больной возвращается в свое обычное состояние до следующего утра. Поскольку прогноз явно неутешителен, предлагаю провести операцию по стиранию памяти и личности и дальнейшее переоборудование означенного пациента в сервитора. Патрик Рейли, психиатр, офицер Официо Медикалис».
(с) Тугушев Антон, 2010.
Сообщение отредактировал Kamissar - Понедельник, 20.02.2012, 18:35 |
| |
| |
