СКАЗКА

О Красной Шапочке, её бабушке и инквизиторе Эйзенхорне.

Однажды, в студёную зимнюю пору четвёртая рота Кровавых Ангелов испекла корзиночку пирожков. И устрашились Ангелы содеянного, и решили обратиться к капеллану: не ересь ли? Вначале капеллан велел Ангелам идти лесом со своей корзиночкой, потом подумал и уточнил: идите к чёртовой бабушке.
Чёртова Бабушка, известная на весь сектор галактики своими нечестивыми деяниями, обитала как раз за Лесом. Те, кто знал мало, говорили, что она – демонлорд Слаанеша.
Те, кто знал много, в ужасе молчали и отчаянно делали круглые глаза.
Капитан роты хотел было отговориться плоскостопием и гастритом, но капеллан обиделся и приказал во искупление греха идти Лесом пешком. Только после этого очистительного похода, вошедшего в анналы Империи как Первый Противопирожковый (в других переводах Запургенный) Поход, Десантникам было дозволено сбросить тяжёлое бремя еретической корзиночки, запятнавшее их честь.
Четвёртая Рота Кровавых Ангелов пустила скупую мужскую слезу и отважно повернулась лицом к своей судьбе, а задом к капеллану.

Так начиналась Легенда.

Холодный февраль 43его M39 c самого начала не обещал Ангелам ничего хорошего. На подходе к лесу артиллерийским огнём «Вихрей» было уничтожено: три поросёнка, семеро козлят и тридцать с хвостиком богатырей. Потом выяснилось, что хвостик на самом деле принадлежал одному из поросёнков, но Десантики плюнули и приписали в отчёте как крайне важную часть 32-ого богатыря.
Лес встретил отважных Ангелов леденящим ветром, темнеющим небосклоном и нехорошими воплями. На шустро собранном военсовете было решено доверить разведоперацию самому бойкому скауту Ивану Красная Шапка. Его боевые братья-штурмовики Балин, Двалин, Бомбур, Бофур и Буш вызвались сопровождать храбреца в его нелёгком деле. Закованные в тяжёлые доспехи Десантники были похожи, словно однояйцовые близнецы, и только Буш как всегда надел поверх гермошлема противогаз и тащил ракетницу, потому что опасался, что в лесу может быть обнаружено химическое оружие.
Помолясь, неустрашимые герои двинулись в сторону источника воплей.

Некоторые могут подумать, что в лесу не было химического оружия. И некоторые будут правы!
Зато в лесу были Орки.
Варбосс Наф-Наф, сколотивший огромный ГРАА!! после безжалостной битвы с зелёными конкурентами, зловеще хохотал и устрашающе вращал глазами. Казалось, лес ещё помнит предсмертные крики погибших неудачников. «За Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа!» - эхом неслось между деревьями. На пятый день Попойки Победы Варбосс малость устал вращать глазами, в конец переполнился тормозной жидкостью и решил отойти поразмышлять о Ницше в кустах у опушки Леса. Но в кустах оказалось занято. Прямо через сугроб на Варбосса пёрли шестеро красных, нервно оглядывающихся и шугающихся каждого звука туристов в подозрительных шмотках. Один зачем-то напялил противогаз.
«Смари, ребяты… грибники!» нехорошо прищурился Наф-Наф.

Храбрые Астартес распознали наступающего противника по тонкому, деликатному запаху. Буш внезапно сообразил, что забыл дома покормить рыбок, но Красная Шапка во время схватил неустрашимого собрата за бронированный шиворот и на высоком готике объяснил ему курс партии. Буш смело направил дуло базуки по указанному курсу. Кроме Варбосса, клешни Варбосса, свинцемёта Варбосса и дикого топота на горизонте ничто не предвещало беды. И только Бофур загадочно улыбнулся, потому что понял, что Буш держит ракетницу не той стороной. Бофур вообще потом после контузии всю жизнь загадочно улыбался. Раздался выстрел. Истекая всем, чем он только мог истекать после пятидневной пьянки, Наф-Наф умер от смеха. Не теряя времени, бесстрашные Десантники растворились в кустах.

Уже семь минут Десантники шли через заснеженный Лес. Буш пытался как-то разрядить обстановку, громко щёлкал гермошлемом, показывал пальцем на ёлки, говорил, что лес еретический, ибо зима, а листья не опали. Иван шёл. Балин молчал. Двалин болтером качал. Бофур загадочно улыбался. Где-то в отдалении умиротворяющее ревело: We are GRAA!! We are GRAA!!

Уже восемь минут Десантники шли через заснеженный Лес. Вдруг откуда ни возьмись появился неуловимый намёк на неожиданные неприятности. В воздухе запахло жареным и чуть-чуть печёным. Годы тренировок не прошли даром. Молниеносно пришухерившись за пеньком, могучие Астартес начали палить обстановку.

Влияние Хаоса было на лицо. Кроме лица вообще ничего не было. Шарообразная ересь высоко подпрыгивала и читала рэп на странном диалекте не слишком высокого готика. Где-то сантиметров 165 примерно.
«Я ушёл от отец моего отца, я ушёл от медвед, я ушёл от лиса»
«Ересь» - дружно решили Десантники.
«Десантники» - дружно решила Ересь.
«Двое налево, двое направо!!!» - пафосно заорал Иван. Балин и Двалин побежали направо. Буш побежал налево. Бофур, загадочно улыбаясь, побежал прямо. Бомбур потянулся за противотанковой гранатой.
Минут десять Десантники бегали за Ересью. Ересь безжалостно глумилась над Ангелами, уворачивалась от бронированных валенок, корчила рожи, читала стихи Маяковского.
Бомбур не выдержал стресса и сорвался. С гранатою в кармане, с чекою в руке, и опасна и трудна служба Астартес.
Когда туман растаял и проныла луна, Красная Шапка увидел, что шарик стал кружочком.
Бомбур радовался, как ребёнок. Балин и Двалин пытались криками согнать дятла, сидящего на дереве. Буш не поддавался. Бофур отвернулся, но что-то подсказывало Ивану, что его старый товарищ сейчас загадочно улыбается.
«А колобок стал блинчиком» - внезапно произнёс Бомбур в наступившей тишине. Все
посмотрели на него, но никто тогда ещё не осознавал рокового значения этих негромких слов.

Случилось так, что этим самым Лесом должен был идти один очень известный инквизитор, с недавних пор подозреваемый во всех известных ересях, включая любовь к Достоевскому и работу по воскресеньям. Не будем называть имён, но его звали Грегор.
Ордо Маллеус, Ордо Ксенос и Ордо Еретикус послали вдогонку инквизиторов Гитлера, Мюллера и Штирлица соответственно. Дорога была долгой. Всю ночь инквизиторы курили неслабую траву, от чего к утру их корабль стал Чёрным. Инквизитор Гитлер обвинил инквизитора Мюллера в Еврейской Ереси, а инквизитор Мюллер назвал инквизитора Гитлера грязным радикалом.
Штирлицу было немного грустно долетать в одиночестве.
Шаттл Штирлица приземлился на гальку. Галька не двигалась. Видимо, ей уже хватило Десантников. Разочарованно потоптавшись, инквизитор направился в сторону Леса.
Углубившись в Лес, инквизитор Штирлиц огляделся и понял: в лесу зелёные ели. Потом он присмотрелся и заметил, что зелёные не только ели, но и пили. Прямо на него по просеке бежало и орало нечто очень большое, очень зелёное, в красной броне и с топорами.
«Дровосеки!» - догадался Штирлиц.
В воздухе радостно зажужжало.
«Откуда у дровосеков огнестрельное оружие?» раскинул мозгами инквизитор.
Дальнейшая судьба преданного слуги Императора теряется во мраке тысячелетий.

А тем временем Кровавые Вороны, то есть Вороватые Ангелы, то есть Кривые Повары, то есть тьфу ты чёрт бы побрал все эти ордена…Кровавые Ангелы, вот. Тем временем Кровавые Ангелы сидели в полной засаде.
Всё началось с того, что Бомбур встретился с деревом, поздоровался с ним и понял, что сел в засаду. В этой засаде Десантники сидели уже часа два. Вдруг оба, Волк!! Большой, сцуко, серый. Небритый. Трезвый.
«А чё это у вас зубы какие маленькие?» - хмуро спросил у Ангелов Волк.
«А это для того, чтобы всякие идиоты спрашивали» - остроумно ответили Ангелы Волку.
Волк задумался.
«Кто ваша мама, ребята?» - спросил у ребят Волчок.
«Мама – Сангвиний нах, папа – Империя» гордо сказали Ангелы нараспев.
Потом они ещё раз это сказали.

Волк уже понял, что встретился с дегенератами, но решил не сдаваться.
«А…семки есть?»
«Слыш, парниш, ты чё какой дерзкий?» Стрелянного Десантника на мякине не проведёшь.
«Тёмным Ангелам от меня привет» - завершил беседу Космический Волк, и, посвистывая, удалился в неизвестном направлении.

Где-то в отдалении умиротворяющее ревело: We are GRAA!! We are GRAA!!

Примерно через час Десантники решили, что можно уже вылезать из засады. На мужественном и суровом лице Красной Шапки читались мужественность и суровость.
На лицах Балина и Двалина читалась решимость умереть, но сдохнуть ради Империума.
На лице Буша читался противогаз. На лице Бофура был затылок, но невероятное чутьё Космодесантника говорило Ивану, что его старый товарищ сейчас загадочно улыбается.

(на этой планете ещё и некроны есть, но это я так, между делом)

На второй день операции пациенты, они же Кровавые Ангелы, поняли, что пришли критические дни. Оказалось, что Бомбур бомбил Ересь не гранатой, а рацией (то-то все удивились, что она сработала когда надо). Тайное стало явным, когда Бофур попытался выйти на связь со штабом, и решил выдвинуть антенну, дёрнув за чеку. Теперь он улыбается настолько загадочно, что Мона Лиза может уже не беспокоиться.
Буш хотел съесть Пирожки. Пирожки у него отняли.

Откуда у простого разведотряда священные Пирожки, не спрашивайте меня. Так надо.

Ближе к вечеру храбрые Десантники с удивлением заметили, что в Лесу потемнело.
На коллективном совещании было решено, что это не к добру, когда в Лесу вечером темнеет. И мудрые Астартес не ошиблись.

Гламурно одетые молодые люди водили хороводы вокруг огромной ели, под которой стоял отвратительный Предатель, сжимавший в своей правой руке длинный узловатый посох. Судя по богомерзким гимнам, призывали Клавдию Николаевну.
Обычно умные и добрые глаза Красной Шапки внезапно стали злыми и глупыми. «Хаааааа!» недодоенной коровой завопил Десантник. «Хаос!»

«Это имперцы!» - ушёл в ужас еретик.
«Им перцы, нам перцы…какая в задницу разница?» флегматично заявил Синекнижник, поднимая свой узловатый посох.
Выживший в 666.М 39, когда Инквизитор Горбачёв с планеты Логопедус запутался и не смог выговорить «Экстерминатус», Синекнижник не боялся ничего и никого, даже полулегедарной Кузькиной Матери, являвшейся, по слухам, демонлордом Кхорна.
Исследуя Противные Пещеры планеты Моисей, бывший Чернокнижник прочитал «Голубое Сало» еретика Сорокина. Так он и стал Синекнижником. С тех пор даже жестокие собраться по ордену поняли, что небезопасно поворачиваться к нему спиной. Впрочем, сам Синекнижник никогда на жизнь не жаловался, более того, утверждал, что его новая позиция помогла ему расширить полушария и даже открыть третий глаз.

Кровавые Ангелы налетели на еретиков как школьники на столовую. В ход пошли цепные топоры, мечи, ножи и один цепной штопор. Через минуту от еретиков остались только светлые воспоминания. Но Синекнижник был стойким плохишом и не испугался цепного штопора. «Деллириум дефекатус!» - в лучших традициях Гарри Поттера произнёс служитель Слаанеша, поднимая свой узловатый посох.

Иван споткнулся. Вся его жизнь пронеслась у него перед глазами и дальше в низ по кишечнику. С отрешённой грустью Деснатник понял, что уже так никогда и не увидит закат утром.
Мир вокруг него закумарился, и Красная Шапка упал в обморок.

- А сейчас неофит Шапка сообщит нам Первое Правило Буравчика…
- Жи-Ши пиши через И? – с надеждой произнёс Иван.
Ветеран пересёк класс, положил будущему Десантнику ладонь на плечо и доверительно заглянул в его честные голубые глаза своим карим.
- Запомни, неофит. Первое Правило Буравчика гласит: у кого буравчик, тот и прав.

Постепенно раскумаривалось обратно. Непотопляемый Буш бегал неподалёку с ракетницей. Его неудержимо рвало помочь своим Братьям. Бомбура просто рвало. Бофур загадочно улыбался. Балин и Двалин, обнявшись, пели «Ой, мороз, мороз». Синекнижник зловеще потрясал своим узловатым посохом. С трудом поднявшись с колен, Шапка в ярости стиснул зубы. Внезапно он решительно принял решение быть решительным.
«Братья… - голос Ивана срывался, но он должен был это сказать. – Братья… ДЁРУ!!!»
Как они побежали, как они побежали…Только могучие Астартес могут так бегать.
Синекнижник преследовал их как сушняк студента. И тут подкрался Момент Истины.
Синекнижник споткнулся обо что-то, очень похожее на кишки инквизитора Штирлица, и упал на собственный узловатый посох. Как сказал один умный человек, кто к нам с чем зачем, тот от того и того.

Где-то в отдалении кто-то очень в тему орал что-то про Виагру.

Люк…Я твой отец! – из последних сил просипел Синекнижник.
Где алименты, папа? – окончательно озверел Шапка.

Из-за ближайшего дерева высунулась довольная физиономия в противогазе, послышался приглушённый мат, и физиономию утащили обратно.

Вот и всё, мир спасён, Волки сыты, Ангелы целы. Ивана потом почётно переименовали из Красной Шапки в Красный Берет. Синекнижник, сейчас, наверное, в варится в аду для голубых. Говорят, там что-то вроде женской бани. Буш машет странным красно-сине-белым флажком. Бофур загадочно улыбается. Балин и Двалин обещали пожениться. А Клавдия Николаевна так и не появилась.

Тут и сказке конец, да и травы уже мало осталось.

Если проект окупит себя, то в следующей части появятся Хрюша, Каркуша, Степашка, Некроны и Тау.

P.S.

Недавно убивший Чака Норриса, Эйзенхорн чувствовал себя на этой планете приглашённой звездой. Негостеприимный мир обрушился на прославленного инквизитора. Сам воздух здесь был ледяным. Он натянул облегающий комбинезон с внутренним подогревом и закутался в накидку, защищающую от этой отвратительной погоды. Но тем не менее смертельный холод всё равно впился в него. Эйзенхорн давно привык находить положительные стороны в любой ситуации, уготовленной ему Иператором. Например, с одной стороны он давно смирился с тем, что ему не выиграть на конкурсе голливудских улыбок. С другой стороны, он никогда уже не будет смотреть рекламу «Орбит» и проверять яйца «Блендамедом».
Но сегодня всё было особенно плохо.
Верный Эмос, как обычно одетый в чёрно-розовое, готов был разрыдаться от разочарования. «Блин…» отчаянно произнёс учёный. Ксенооартефакт «Колобок», загадочным образом сумевший уйти от демонической Бабушки, сгинул в глубинах Варпа и великие, неоценимые знания на веки ушли из рук Империи.
Грегор покосился на мрачный Лес, на ошмётки Колобка, на противогаз, забытый здесь каким-то кретином. Стиснул рукоять Ожесточающей. Надо было срочно на кого-то сорваться.
Из-за ближайшего бугра послышалась грубая песня. Рокот моторов заполнил холодное небо. Орки. Зелёные пофигисты явно до последней минуты не замечали Эйзенхорна.
«Ага, вот эти ребята» - подумал инквизитор.
«Ненененене, Грегор Эйзенхорн, ненененене!» - отчаянно заверещали Орки.

КОНЕЦ